Война 1905. Из плена со знаменем
«Явился солдат из плена и принёс знамя…»
В феврале 1906 года было обнародовано письмо штабс-капитана Орского полка Сырнева, торопившегося разделить с близкими свою радость:
«Явился к главнокомандующему солдат из плена и принёс знамя нашего полка, которое все считали уже погибшим. Солдат сохранил его совершенно целым. Хранил его, как он рассказывал, всеми мерами: и за досками дома, и за иконой, которую распилил пополам, положив знамя между половинками, потом в своём чемоданчике с двойным дном. И в землю зарывал, и в мундир зашивал. Главнокомандующий Линевич пожаловал ему знаки 4-й, 3-й. 2-й степени. В 1-й день произвёл в младшие унтер-офицеры, на другой день в старшие унтер-офицеры, дал в награду 200 рублей, а полк дал 1000 рублей.
Командир полка адъютант Сапегин, ротный командир капитан Катурин и батальонный командир подполковник Леонтьев со взводом солдат поехали за знаменем в штаб главнокомандующего и привезли знамя на место стоянки полка. Знамя было торжественно прибито к древку и пронесено по всем рядам выстроившегося полка. Нёс его новый знамённый, который спас знамя – Николай Лебедев».
Затем штабс-капитан сообщал: «Николай Лебедев – из крестьян, временно проживающий в Оренбургской губернии, Петровской волости, в деревне Андреевке( теперь Саракташский район –Т.С.), запасный призыва 1894 года, 35 лет. Лебедев даже из своих солдат никого не посвятил в свою тайну, будучи в плену. Да, были и есть, слава Богу, среди русских людей такие, которые свято исполняют свой долг перед Царём и родиной, люди, среди которых никогда не заглохнет вера и преданность престолу. Слава и честь нашим Лебедевым!»
«Понеся громадные потери в непрерывных десятидневных боях».
Согласно свидетельствам современников «в феврале 1905 года во время Мукденских боёв 241-й орский полк, находясь в арьергарде отступающих армий, был разбит на голову и остатки героев-мучеников взяты японцами в плен. От полка осталось3,5 роты. Вопрос «Где знамя?» острым ножом резал сердца орцев. Сколько упрёков пришлось слышать офицерам и солдатам. С одной из партий пленных, прибывших в конце декабря 1905 года из Японии, пришла орскому полку великая радость. Явился к главнокомандующему рядовой 8-ой роты Николай Порфирьевич Лебедев и представил знамя Орского полка. Он хранил его в течение 10 месяцев от бдительных и зорких глаз японцев. Трудно описать картину, когда знамя было показано командиром полка собравшимся солдатам… Громовое «Ура!» огласило воздух. Пение «Боже, Царя храни!» далеко разносилось по голой степи Манчжурии».
Подробности спасения сохранились среди архивных материалов: « Отступая с Сафантайских позиций тыльным отрядом 2-й Маньчжурской армии, в составе которой находился с 1 ноября 1904 года (здесь и далее даты приводятся по старому стилю -Т.С.), 241-й пехотный Орский полк принимал участие во всех январских и февральских боях 1905 года. Понеся громадные потери в непрерывных десятидневных боях, полк 25 февраля прибыл в город Мукден. Уже в это время северная и восточная окраины города были в руках японцев и на улицах полк был развёрнут в боевой порядок, выбивая штыками японцев и пробивая таким образом путь.
При выходе из Мукдена, японцы открыли убийственный артиллерийский огонь. Ряды героев-солдат редели, но полк двигался к северу, очищая путь штыками. Командир знамённой роты, видя громадную убыль людей, назначил к знамени ещё трёх унтер-офицеров, которые должны были в случае несчастья со знаменщиком, принять от него Святыню. Когда стемнело, роты боевой линии остались без командиров и младших офицеров. Охранявшие знамя унтер-офицеры были убиты, а знаменщик унтер-офицер Виноградов тяжело ранен. На открытом поле среди убитых русских и японских солдат остался раненый знаменщик и с ним какой-то солдат».
«Японцы окружили славных героев и забрали в плен».
Затем события развивались так: «Не желая быть заколотым японцами и страх, что знамя будет взято в плен, Виноградов, не выпуская из рук Святыни, собрал все усилия и двинулся с находящимся при нём солдатом к впереди стоящим фанзам, чтобы укрыться и спрятать знамя. По дороге к ним присоединился рядовой Лебедев. Знаменщик Виноградов, изнемогая от потери крови и чувствуя, что спасти знамя ему не по силам, передал его Лебедеву, говоря: «Ну , брат, вот тебе знамя, делай что хочешь теперь…»
Не теряя ни минуты, Лебедев принял знамя, вынул у знаменщика из ножен тесак и стал резать полотнище с древка. Но тут несчастье! Просвистела пуля, пробив молодцу Лебедеву руку. Напрягая все силы, он отделил полотно, думая в это время только о спасении его, забыв мучительную боль от полученной раны, не видя, что спасителей заметили японцы и приближаются к ним. Полотнище Лебедев запрятал под солому , лежащую около фанзы.
Только в это время японцы окружили славных героев и забрали в плен, предварительно обыскав самым тщательным образом. Отведя их в фанзу, к которой был приставлен караул, японцы продержали спасителей, не выпуская два дня. В эти два томительных дня Лебедев только и думал о том, как вынуть полотнище знамени. В эту же деревушку 27 февраля прибыли новые пленные, среди которых оказался товарищ Лебедева рядовой Никита Денисенко. Оба товарища, сговорившись, взяли котелки и отправились к колодцу за водой, полагая, что японцы их пропустят, а они , воспользовавшись свободой , заберут знамя. Японский начальник караула уступил их просьбе сходить за водой, но приказал собрать и других желающих.
Набравши воды, Лебедев притворился больным, жалуясь на боль в желудке и, выйдя из строя, побежал во двор, где было спрятано знамя». Николай Лебедев позднее дополнял: «Я отделился, как бы до ветру и побежал к куче соломы, где было знамя. На соломе оказались следы бывшего костра, поблизости японцы убирали трупы. Со страхом за целостность знамени быстро разрыл я солому- знамя оказалось целым. Господь помог мне спасти знамя».
«Икона Святого Георгия Победоносца представляла из себя футляр».
Помогали и однополчане: «Денисенко, желая отвлечь следившего за Лебедевым японского часового, побежал следом за ним и, остановившись у ворот двора, задержал конвойного. Лебедев тем временем успел вынуть знамя из соломы и запрятал его в шаровары. Вернувшись в фанзу, герои начали обсуждать, как им сохранить его дальше. Зашить в полушубок или шаровары – неудобно и заметно, а другого платья они не имели. Находчивый Денисенко вспомнил, что у его земляка Петренко имеется китайская куртка, в которую удобно и безопасно зашить знамя.
Петренко, выслушав просьбу Лебедева и Денисенко, снял с себя единственную тёплую одежду и отдал им. Обрадованные находкой куртки, герои через несколько минут подпороли подкладку и, свернув полотнище знамени, зашили его туда. Лебедев куртку со знаменем надел на себя. Так он ехал до острова Мацушима, где устроен у японцев карантин».
Испытаниям, казалось, не было предела: «Вся одежда пленных попала в дезинфекционную печь. Попала туда и куртка со знаменем, но всё обошлось благополучно. По прибытии в Японию, Лебедев был назначен рабочим на кухню, где при жаре и тяжёлой работе всё время носил куртку».
Когда окончился срок пребывания на кухне, оренбуржец вернулся в барак . Он купил самодельный сундучок и вместе с Денисенко «заделал знамя в двойное дно, оклеив всю внутренность бумагой. Но вот распространился слух, что японцы отберут все сундуки, потому что доски для них солдаты брали из перегородок в бараках. Лебедев испугался, не зная, что делать дальше. Где хранить знамя? Тогда он решил открыть тайну хранения знамени фельдфебелю Саранкину. Обсудив и пораздумав, оба решили заказать икону. Нашёлся солдат-иконописец, который и написал икону Святого Георгия Победоносца. Икона эта представляла из себя футляр, куда Лебедев и Саранкин , тщательно уложив знамя, заделали его. По освящении Святая икона была помещена в японской православной церкви, где служил фельдфебель Саранкин, как церковный староста. Чтобы чем-нибудь не привлечь внимания подозрительных японцев, икона эта была повешена в церкви на самое видное место, где и была до тех пор, пока не начали перевозить пленных в Россию».
«Главнокомандующий восхищался действиями Лебедева, его набожностью».
О церемонии передачи знамени полку остались следующие сведения: «Для получения полотнища знамени вызваны в ставку главнокомандующего 2 января 1906 года начальник 61-й пехотной дивизии генерал-майор Подвальнюк, командир 1-й бригады генерал-майор Преснов, командир полка полковник Беков с адъютантом поручиком Сапегиным, командир батальона подполковник Лепик и командир 1-й роты капитан Катурин. Главнокомандующий передал им в присутствии унтер-офицера Лебедева полотнище знамени, сказал тёплое слово, благодарил и расцеловал Лебедева. После этого все прибывшие приглашены к главнокомандующему на завтрак. За завтраком главнокомандующий восхищался действиями Лебедева, его набожностью, серьёзностью и целесообразностью всего придуманного им для скрытия следов знамени».
Прибивка знамени к временно-приготовленному древку с участием командира корпуса, начальника дивизии, бригадного командира, всех офицеров, фельдфебелей и части унтер-офицеров состоялась 6 января 1906 года. После чего «унтер-офицером Лебедевым (в качестве знаменщика) знамя было внесено в строй полка, собранного для крещенского водоосвящения. Торжество началось с молебна перед Святой Иконой Георгия Победоносца. По окончании молебна и окропления водой распущенное знамя было пронесено вдоль рядов и с музыкой отнесено на квартиру командира полка».
Участник события штабс-капитан Орского полка Сырнев писал: «Николай Лебедев – из крестьян Владимирской губернии, временно проживающий в Оренбургской губернии, в Петровской волости, в деревне Андреевке( теперь Саракташский район –Т.С.), запасный призыва 1894 года, 35 лет. Производит впечатление человека глубоко на чём-то сосредоточенного: 10-месячное пребывание в плену и постоянная забота сохранить свою тайну от всех, мне кажется, отразилась на его простой крестьянской душе. Да, были и есть, слава Богу, среди русских людей такие, которые свято исполняют свой долг перед Царём и родиной, люди, среди которых никогда не заглохнет вера и преданность престолу. Слава и честь нашим Лебедевым!»
Ему вторил другой оренбуржец: «Недавно никем не замечаемый, поступком своим Лебедев приобрёл неувядаемую славу на страницах полковой истории. Пусть его доблесть и самоотверженная служба, проявленные им хладнокровие, мужество и находчивость в деле сбережения знамени послужит поучением молодым нашим поколениям. Сундучок Лебедева и Святая Икона будут вечно храниться в полку, как Святыни в назидание будущим солдатам, как надо исполнять свой долг…»