ГРАФ ABLенин

Федор Абленин в череде оренбургских художников занимает особое место. Его работы, можно сказать, выставлены на центральных улицах города - рекламные щиты, афиши. Пригласительные билеты, пакеты с фирменными знаками многие держали в руках. И все-таки его имя известно отнюдь не каждому. Ведь ни на афишах, ни на пригласительных билетах имя художника не пишется. А в книгах и буклетах, которые издаются по его макетам, оно печатается отнюдь не на обложке. Такова участь художника-оформителя.

He знаю, как других, но Абленина, кажется, это ничуть не угнетает. Для него, человека сдержанного, деликатного и самоуглубленного, это как раз то, что надо. Суета и шумиха мешают ему сосредоточиться.

В его творческой биографии было много увлечений: акварель, рисунок, плакат, фотография, проектирование фирменных стилей, открыток, "игра" со шрифтами, "конструирование" книг. Последнее оказалось самым сильным. Именно так - конструирование. Он и называет себя конструктором, а не художником книги. К слову "художник" относится строго, не любит, когда, его присваивают всем без разбора. Вот и о собственной персоне говорит - "конструктор", потому что не ощущает себя художником. Хотя в дипломе записано: художник-оформитель. Для него художник - это в первую очередь тот, кто занимается живописью. А он не стал живописцем. Не блистал, говорит. Пришлось искать свою нишу. Долго искать не пришлось. Страстно любил книги. Столько их перечитал, что теперь даже жалеет. По нынешним временам трудно жить по-книжному.

После школы он, деревенский паренек, отправился прямо в столицу - в Московский полиграфический институт. Не получилось. Полетел в Свердловск на архитектурный факультет в Уральский политехнический. Однако знаменитый вуз требовал очень серьезной подготовки по физике и математике. Пытался поступить в Свердловское художественное училище. Ничего не вышло. После армии дважды летал в Ташкент, куда уже проторили дорожку художники-земляки. И вновь безуспешно. Опять бы полетел, но тут в Оренбурге открылось свое художественное училище. Легко поступил, легко окончил, получив вместе с "красным" дипломом предложение преподавать в училище. Он и до сих пор здесь работает. Со временем к его курсу лекций по шрифтам добавилось еще два - типографика и основы полиграфии: он ведь и Московский полиграфический институт, который стад именоваться теперь академией печати, все-таки окончил, осуществив свою давнюю мечту.

Его дипломной работой стал альбом репродукций народного художника РОССИИ Николая Ерышева. Встретились они как-то на улице, поздоровались. И вдруг Абленина осенило: "Николай Павлович, давайте я на вас диплом сделаю". - "Не возражаю, - ответил мэтр, добродушно улыбаясь в усы, - на мне уже трое защитились. Правда, это были искусствоведы. А что ты собираешь сделать?"

- "Альбом". Не откладывая в долгий ящик, сделал макет. Блестяще защитился. А через некоторое время дипломный проект Федора Абленина взяло в работу Оренбургское книжное издательство. И к 60-летию Николая Ерышева был выпущен замечательный альбом.

Это положило начало плодотворному сотрудничеству между художником и издательством. При участии Федора Абленина увидели свет альбом об истории Оренбурга к 250-летию нашего города, альбом "125 картин оренбургских художнике" к выставке в столице на Крымском валу, двухтомник оренбургского писателя Николая Корсунова "Высшая мера" к 55-летию Великой Победы, двухтомное издание "Неизвестный Даль" к 200-летию писателя.

"Конструирование" книг - любимое занятие Федора Абленина, но не единственное, которое у него блестяще получается. Потому что, осуществив свою заветную мечту о полиграфическом образовании, он все еще продолжает учиться. У своих учеников, у коллег, у природы. Таков удел истинного художника. Это и отличает его от многих других конструкторов, оформителей, дизайнеров, которых сейчас - как грибов после дождя. В его работах, которые он подписывает не иначе, как ГрАФ - графика Абленина Федора, ощущается "штучность". Будь то приглашение, поздравление или афиша.

Чтобы недолго ходить за примером, как раз об афише, приглашающей на его персональную выставку, и расскажу. Ничего, казалось бы, особенного. Кроме фамилии АбLенин. Вождь мирового пролетариата тут, конечном", не при чем. "L" в данном случае не только буква, но и римская цифра 50. Выставка-то юбилейная. Надо, чтобы зрителю в ней запомнилось все, начиная с афиши. Выставка действительно запомнилась. Одни отметили острый ум автора, другие - рыцарское отношение к книге, третьи - высокую полиграфическую культуру, четвертые - лиризм фотопортретов жены художника. И все вместе - многогранность его дарования.