Михаил Коннов, автор своей судьбы
5 ноября Михаилу Федоровичу КОННОВУ исполняется 65 лет. И хотя он признался, что не любит праздновать свой день рожденья, «ОН» все же настояла на интервью с известным человеком – заместителем губернатора, министром природных ресурсов, земельных и имущественных отношений Оренбургской области в 1992 – 2010 годах, а ныне президентом фонда «Регионразвитие» и еще – учредителем нашей газеты.
- Михаил Федорович, вы учились живописи, работали в строительстве, в обкоме КПСС, были вице-губернатором, сейчас – предприниматель, меценат. Когда вам было труднее и когда – интересней? Потому что легко, думаю, не было ни в какое время.
- Легко никогда не бывает. Случаются мгновения счастья, ради которых и живешь, но они редки. Ради каждого такого мгновения надо работать, ставить перед собой цель, и если достиг ее, считай, что это твоя победа. А жить без цели, без перспектив неинтересно. Цели ставятся с детства – у меня были Школа юных космонавтов, изостудия, спорт. Человек стремится чего-то достичь – вот это и есть стимул для работы, для жизни.
А самое интересное время? Когда был моложе! И сейчас в жизни много интересного – в политике, экономике, технологиях: нанотехнологии, Интернет, много других перспективных направлений, где можно что-то почерпнуть. Есть возможность путешествовать, общаться. Сейчас меня больше всего интересует общение с людьми. Особенно с теми, с кем в силу занятости раньше не получалось общаться: друзья, знакомые, художники. Можно позвонить, договориться о встрече. Я два раза ездил за границу к знакомым, до которых никогда не добирался, с художниками в Москве недавно пообщался. Встречался с Никасом Сафроновым, он меня пригласил к себе в мастерскую, заеду к нему, когда буду в следующий раз в столице… Все интересно, и вообще на свете жить интересно.
- А вот интересно, как случился ваш переход со стройки на руководящую работу?
- Правильней спросить, как я на стройку попал. Была мысль после Школы юных космонавтов поступать в летное училище, но из-за сломанной ключицы я туда не попал. Появилось желание поступать в Суриковский художественный институт. Были рекомендации от Ерышева Николая Павловича. Но был риск не поступить в московский вуз и тогда на три года уйти в армию. А семья была большая, надо было помогать родителям. И я решил учиться на вечернем – Ольга Лаврентьевна Головина, архитектор, с которой я познакомился, когда оформлял с художниками выставку и ей для буклета изобразил в рисунках архитектурные памятники Оренбурга, мне посоветовала пойти на строительный факультет политехнического института. Это ближе к архитектуре, к искусству. Поступил, устроился лаборантом на кафедру графики, а по окончании института остался там работать, преподавал архитектуру и начертательную геометрию. Подготовил диссертацию «Архитектурные формообразования в природе» и должен был ехать в аспирантуру.
В то время, в 1973 году, в Оренбург, чтобы повысить статус политеха, приехал жить и работать член-корреспондент Академии наук Хоментовский и привез с собой докторов и кандидатов наук. И нам, троим молодым преподавателям, придержали ордера на квартиры, в которые мы должны были заселиться (даже кошек пустить успели) и отдали жилье ученым. Меня вызывает ректор Бурба и говорит: «Ну что ты там – два-три года поучишься, защитишься и приедешь. А жене твоей мы в студенческом общежитии дадим комнату». Это с ребенком-то! Я в тот же день написал заявление об уходе. Пошел к Григорию Борисовичу Лейзерману в СУ-3. Он меня принял линейным прорабом, вскоре я стал главным инженером, а через год – начальником СУ-6.
Вот и все. Не мечтал и не думал работать на стройке. Пришел заработать квартиру и уйти. Но в это время стал развиваться «Газпром», началось массовое строительство в Оренбурге, мы готовили нулевые циклы по всему городу. Я занимался стройкой круглые сутки и не заметил, сколько лет там отработал. Постоянно на штабах, постоянные отчеты перед горкомом и обкомом партии, которые держали стройки на контроле. Однажды пригласил нас второй секретарь обкома партии Чекасин на птицефабрику «Россия»: «Вот «Промстрой» тут занимается – 28 подстанций, через месяц фабрику вводить, а они даже не начаты. Мне сказали, что ты можешь их построить в короткие сроки». А контролировал стройку ЦК КПСС! Я взял время подумать, и за сутки родилась мысль сделать подстанции в сборном варианте (а строили их из кирпича). Нарисовал проект и попросил директора завода крупнопанельного домостроения Юрия Михайловича Гашевского сделать по нему панели. Поехали с ним к Чекасину, объяснили. Тот говорит: «Фантастика!» Две недели спустя сдали подстанции под монтаж оборудования. А меня представили к ордену «Знак Почета».
- Орден – хорошо. А ордер уже был к тому времени?
- Конечно. Через полгода после того, как ушел из института, я получил квартиру…
Так я попал на стройку. А со стройки попал в обком после этих вот поручений. Вызывают в Дом Советов: хватит на стройке глину месить, в обкоме будешь работать. Я рассчитывал поработать годик-два и вернуться на производство. Не отпускали, назначили завотделом строительства обкома.
- В начале 1990-х вся страна переживала смену политического строя. Как на вас отразилось это время?
- Я был готов к переменам. Когда шел работать в обком, считал, что это высшая инстанция, которая все решает. А там понял: от нас, по сути, ничего не зависит, ресурсов нет, и надо через ЦК КПСС, Госплан, Госснаб выбивать и плитку, и кирпич, и цемент, и щебень. Стало ясно, что система-то не очень эффективная, планово-распределительный принцип дает сбои. Распределяли цемент с тех заводов, которые еще не были построены! Или, например, строили Дворец культуры «Газовик» - сарай был в проекте. Как сельский клуб, оштукатуренный и побеленный. Чтобы без излишеств. В Оренбурге тогда было меньше 500 тысяч населения, и нас отнесли к градации 100-тысячных городов. Я ездил выбивать кусок мрамора на крыльцо, согласовывать каменную штукатурку, чтоб хотя бы крошкой отделать здание. Это нечто было! Приезжаешь в ЦК – отказ, в Госплан – ресурсов нет. И думаешь: «Как же объект сдавать? В ООН, что ли, ехать?» Стало ясно: экономическая система в тупике, все ресурсы идут на гонку вооружений и расширение соцлагеря. Выход один – менять экономические отношения. Но мы не говорили, что надо ликвидировать партию, строй, и уж мысли не было развалить Советский Союз.
- А когда случились перемены, вы их, такие, ожидали?
- 18 августа 1991 года я сделал предзащиту своей диссертации «Эффективность развития технолого-экономической системы строительного комплекса на примере Оренбургской области» в Академии общественных наук при ЦК КПСС. Одна из ее глав была посвящена смене форм собственности. Речь шла не о приватизации, а об акционерных обществах, о подряде, о кооперативах. Так что мы были готовы к переменам. В 1988-м ликвидировали отраслевые отделы обкома партии, и меня перевели из завотделом строительства на должность зампреда облисполкома. Это было ближе к хозяйственным функциям… А 19 августа произошел путч, и я не попал на защиту диссертации. Три года академия была закрыта (теперь это Академия госслужбы при Президенте РФ. – В.М.). До сих пор меня приглашают пройти защиту: ничего не надо переделывать, наоборот – все совпало с жизнью!
Но тут обкомы ликвидировали, облисполкомы. Мы остались без работы. Пришли в Дом Советов – а кто мы? Никто. Назначают главой администрации области Елагина Владимира Васильевича, с которым мы работали, когда я еще был завотделом строительства обкома, а он – командиром областного студенческого отряда. Приехал, пригласил и меня первого назначил своим заместителем по экономическим реформам. В этот блок входило все, что касалось экономики, в том числе налоги, статистика и самое серьезное направление – коммерциализация всей экономики. Надо было придавать статус юридического лица торговле, общепиту, назначать директоров, проводить малую приватизацию, потом акционировать предприятия. Тысячи предприятий – малых, средних, крупных – прошли через меня. Я считал важным дать людям возможность управлять самостоятельно.
- Только на посту заместителя главы области вы проработали два десятка лет. Чем послужили народу оренбургскому?
- В 1970-е годы наше СУ-6 строило по 60 – 80 объектов одновременно. Мы вошли в Степной поселок – он был пустой, а вышли, когда он был построен. Надземная часть, коммуникации – это все было наше. В 1976 начали сносить частный сектор в центре города, в том числе по улице Чкалова, строить новые дома и дошли до выезда на аэропорт. Занимались озеленением – пирамидальные тополя я привез, хотя столько было противников! Но выросли тополя. И сейчас, проезжая по городу, вижу результаты нашего труда.
А что касается работы по реформированию… Может быть, нескромно говорить, но я был инициатором создания нефтяной компании ОНАКО. Сторонников не было. Даже будущий директор компании Рэм Андреевич Храмов возражал, не мог идти против решения министра Шафраника – наши нефтяники должны были в ЮКОС уходить. К тому же нефтяная отрасль области не удовлетворяла требованиям антимонопольного законодательства – добывала не 15 миллионов тонн, а 7, и была связана с разными компаниями. Пришлось обходить Шафраника. Конечно, мы заручились поддержкой Виктора Степановича Черномырдина. Когда мы принесли ему на подпись проект постановления правительства о создании ОНАКО, он его подписал. ОНАКО – большое благо для Оренбуржья. Когда ее продали, область получила больше миллиарда рублей – шестую часть годового бюджета.
Считаю большим достижением создание и отладку министерства природных ресурсов, земельных и имущественных отношений: система работаетпри любых обстоятельствах. Сколько было перемен, но ни одного человека из министерства не уволили – это показатель.
- Можете ли вы сформулировать некие правила, которые позволили вам добиться успеха?
- Успех – это от слова «успеть». Каждый сам автор своей судьбы и своего успеха. Хочешь успеха – добивайся.
- Когда в мыслях «разброд и шатание» (ведь, наверное, бывает и такое?), что или кто вам помогает восстановить душевное равновесие?
- Разброда и шатания нельзя допускать. Надо говорить себе: могло быть и хуже. Не достиг одной цели – не впадай в отчаянье, переключайся на другую.
- Несколько слов о вашей семье, если можно?
- Как и все семьи в нашей России, моя прошла один путь: любовь, свадьба, дети. Жена – экономист, финансист. Сын окончил школу с медалью, Орловское высшее военное училище связи, занимается предпринимательством – высокими технологиями. Дочь занималась танцами, окончила училище культуры, потом стала юристом, живет в Москве. Работала в Министерстве юстиции, а сейчас управляет системой пилатес-йоги. Внуки… Это новое наше поколение, которое живет своей жизнью. Старший учится за рубежом, младший занимается в Московской экономической школе, а внучка Лиза – ей шесть лет – танцует в нашем «Щелкунчике».
ДОСЬЕ «ОН»
Михаил Федорович Коннов родился 5 ноября 1946 года в Оренбурге. Окончил среднюю школу и студию изобразительных искусств, Оренбургский политехнический институт, Академию общественных наук при ЦК КПСС по специальности «политология». Трудиться начал в 1965 году столяром-станочником оренбургского нефтемаслозавода, затем работал лаборантом кафедры графики, преподавателем кафедры строительных дисциплин Оренбургского политехнического института. В 1973 – 1975 годах – прораб, заместитель начальника производственного отдела СУ-3 треста «Оренбургжилстрой». В 1975 – 1976-м – главный инженер СУ-6 этого треста, в 1976 – 1981-м – начальник СУ-6 треста крупнопанельного домостроения. В 1981 году перешел на партийную работу.
С 1991 года – заместитель главы администрации Оренбургской области по деятельности органов управления экономической реформой. С 1992 года – заместитель главы – председатель комитета по управлению госимуществом Оренбургской области. В 2005 году назначен заместителем председателя правительства – министром природных ресурсов, земельных и имущественных отношений Оренбургской области. С 2010 года – президент фонда «Регионразвитие».